Новые подробности громкого дела гомельских таможенников
В суде Центрального района Гомеля завершились слушания по громкому уголовному делу в отношении сотрудников Гомельской таможни, их бывших коллег и индивидуальных предпринимателей. Они признаны виновными в получении взяток, даче взяток и пособничестве во вз
Деньги за коридор через границу
Задержали обвиняемых в феврале 2016 года. Расследование эпизодов взяточничества длилось без малого полтора года, материалы уголовного дела уместились в 42 томах. В конце июля прошлого года перед судом предстали практически два отдела Гомельской таможни — оперативно-поискового и по борьбе с контрабандой и административными таможенными правонарушениями, их бывшие коллеги, которые уволились с таможни и работали в различных фирмах, а также индивидуальные предприниматели и официантка придорожного кафе.
Как рассказала старший помощник прокурора области Татьяна Роднева, согласно обвинению, эта организованная группа действовала по отработанному сценарию. Сотрудники оперативно-поискового отдела Гомельской таможни в составе мобильных групп периодически выезжали на дежурства на автомобильную трассу Брест — Гомель — Брянск вблизи поселка Селище Добрушского района. Там во время несения службы выявляли случаи перемещения товара с нарушениями законодательства и не привлекали их владельцев и перевозчиков к административной ответственности. За каждый пропущенный автомобиль получали по 40 долларов. После такого “дежурства” деньги складывались в общую кассу, которая потом делилась между участниками. Часть средств передавалась руководителю группы (на тот момент начальнику оперативно-поискового отдела) Александру Исаченко в его служебном кабинете. А чуть позже, после увольнения Исаченко, непосредственно к себе в карман клали деньги два других координатора — Дмитрий Погарцев и Владимир Скрабовский. Общались между собой таможенники посредством сообщений. Также были разработаны сценарии поведения в случае разоблачения организованной группы.
Что касается индивидуальных предпринимателей, то они просили таможенников обеспечить беспрепятственный проезд через границу автомобилей с овощами, фруктами, тушенкой, спиртными напитками, металлоломом и крупным рогатым скотом. Как правило, этот груз был без необходимых сопроводительных документов. Расплачивались за “просьбу” как передачей денег из рук в руки, так и через официантку придорожного кафе “Пилигрим” Любовь Новикову, которая была посредницей между ИП и таможенниками.
К слову, через границу пропускали не только товар без документов. Беспрепятственный проход обеспечивался и микроавтобусам с различным грузом, в том числе салом, принадлежавшим гражданке Украины, которой неоднократно был запрещен въезд в Беларусь.
Упреки — не доказательство
На суде свою вину полностью признали лишь два бывших сотрудника таможни из 15 обвиняемых — это Василий Раковец и Дмитрий Васюченко. К слову, они являлись самыми молодыми фигурантами уголовного дела — сейчас им 28 и 29 лет соответственно. Они с самого начала согласились сотрудничать со следствием и написали явки с повинной, в которых указали, когда и от кого получали деньги.
— Я, как и все остальные обвиняемые, был задержан и доставлен в СИЗО. Для меня, как, думаю, и для других задержанных, в тот момент жизнь просто рухнула, — сказал во время последнего слова Дмитрий Васюченко. — Я попал в такую ситуацию, в которой никому не пожелаю очутиться. Было много времени подумать, и я решил в первую очередь сознаться во всем содеянном самому себе. После стал сотрудничать со следствием и рассказал все, как есть. Затем признался родным. Благодарен им за то, что не отвернулись от меня и простили. Понимаю, что я и те лица, с которыми пересекался по предъявленным мне эпизодам, не оправдали то доверие, которое было возложено на нас государством. Жалею, что когда-то пошел на поводу у старших коллег. Во время долгих заседаний мне приходилось слушать, как нас — тех, кто признал свою вину, пытаются выдать за оговорщиков и врунов. Но тогда получается, что мы так хотели оговорить кого-то, что не заметили, как оговорили сами себя? Какая-то бессмыслица. Я один из самых молодых сотрудников. И у меня хватило смелости признать свою вину, в отличие от сослуживцев.
Василий Раковец в своем последнем слове также признал вину и высказал сожаление о содеянном. Кроме того, он обратил внимание суда на то, что упреки в его адрес, высказанные другими обвиняемыми (дескать, он специально оклеветал коллег, чтобы не сесть с тюрьму), не нужно расценивать как доказательство невиновности, и призвал назначить за проступки соответствующие наказания.
К слову, во время последнего слова свою вину также признал и Владимир Скрабовский, который являлся одним из руководителей организованной группы.
Одни теории и эмоции
12 бывших таможенников оказались категорически не согласны с обвинением. На судебных заседаниях они выступали почти как под копирку, лишь с той разницей, что некоторые отличались излишней эмоциональностью (говорили о больных родителях, малолетних детях и просили отпустить домой). Разумеется, все утверждали, что не виновны, не знают, почему им предъявляют обвинения, взяток не брали и никогда не планировали. Вместе с тем каждый посчитал своим долгом сделать заявления о притеснениях в СИЗО, где их якобы избивали, создавали нечеловеческие условия, угрожали. Сразу же отметим, что ни одно из подобных заявлений не имело под собой доказательств и не получило подтверждения в ходе судебных заседаний.
Более того, ни один из обвиняемых не выглядел подавленным или затравленным. Наоборот, многие улыбались, шутили и порой позволяли себе резкие высказывания в адрес участников процесса и журналистов. В жертв и великомучеников они превращались лишь во время зачтения собственных ходатайств и последних слов.
Приведем несколько примеров. Александр Исаченко поведал суду удивительную историю: дескать, его избивали и заставляли давать ложные показания против коллег, угрожали навсегда закрыть в тюрьме. Поразительно, несмотря на все эти злоключения, Александр не стал писать жалобы на правоохранителей. Странно, не правда ли?
Ранее судимый за незаконный оборот наркотиков Дмитрий Погарцев в начале следствия написал явку с повинной, где подробно обозначил все эпизоды получения и передачи взяток, пособничества во взяточничестве. Однако позже изменил свою точку зрения. На судебных заседаниях он предпочел попросить прощения у своих коллег, говоря, что оклеветал их специально, чтобы спасти себя и обезопасить семью. Конечно, все предъявленные ему обвинения отрицал. К тому же бросал реплики о том, что сомневается в правомерности своего предыдущего наказания за незаконный оборот наркотиков, и выдвигал теории о каких-то заговорах и “подставах”.
Не лишним будет отметить, что все обвиняемые в день задержания и ближайшие дни написали явки с повинной. И не по одной, а как минимум по три, в том числе в присутствии адвокатов. Тем не менее во время зачтения ходатайств обвиняемые друг за другом отказывались от собственных слов, утверждали, что не осознавали их последствий. Кроме того, на них якобы давили морально третьи лица, хотя назвать этих злодеев поименно так и не смогли.
Вместо весомых аргументов многие скатывались в поле эмоций и давления на жалость. В своих выступлениях подробно останавливались на моментах личной жизни, рассказывали печальные истории, упоминали смерть близких. Этот прием имел влияние на присутствовавших в зале: временами они плакали и жалобно вздыхали. В такие моменты казалось, что находишься не в зале суда, а на отрепетированном спектакле.
Впрочем, ничем не подтвержденные данные легли в основу многих материалов на различных интернет-ресурсах. Авторы “независимых” публикаций без стеснения выдергивали фразы из заявлений обвиняемых, проводили аналогии между этим и другими уголовными делами, не стеснялись ставить под сомнения фразы из обвинения и искажать их смысл, использовать в качестве источника информации не факты и доказательства, а мысли и чувства родственников. Последние, кстати, и во время судебных заседаний вели себя весьма некрасиво — огрызались на журналистов, делали язвительные комментарии в сторону обвиняемых, признавших свою вину, нелитературно отзывались о правоохранительных органах.
Получили по заслугам
22 мая суд Центрального района Гомеля признал всех обвиняемых виновными и назначил наказания в виде лишения свободы на следующие сроки: бывшему начальнику оперативно-поискового отдела Гомельской таможни Александру Исаченко — 11 лет шесть месяцев, Дмитрию Погарцеву — 13 лет, Сергею Савельеву — восемь лет, Сергею Баслыку, Дмитрию Коробкину, Дмитрию Емельянченко, Евгению Негодину и Вячеславу Якушеву — по семь лет, Евгению Копытову — шесть лет и шесть месяцев, Юрию Якушину — пять лет и шесть месяцев, Валерию Качковскому и Владимиру Скрабовскому — по пять лет, Николаю Куклину — три года.
Для всех предусмотрено лишение свободы в исправительной колонии усиленного режима, конфискация всего имущества, лишение права занимать должности, связанные с выполнением функций представителя власти, на пять лет. Александр Исаченко и Николай Куклин лишены специального звания “советник таможенной службы”, а все остальные — специального звания “инспектор таможенной службы”.
Сотрудникам таможни, которые согласились сотрудничать со следствием, Дмитрию Васюченко и Василию Раковцу, назначено по пять лет ограничения свободы с направлением в учреждение открытого типа, с конфискацией всего имущества, с лишением права занимать должности, связанные с выполнением функций представителя власти, на пять лет, с лишением специального звания “инспектор таможенной службы”. Оба находятся под подпиской о невыезде.
Индивидуальным предпринимателям Артуру Джанумяну присужден штраф в 700 базовых величин (17 150 белорусских рублей), Юрию Денисовскому — в 1000 базовых величин (24 500 белорусских рублей). Официантке придорожного кафе Любови Новиковой назначено три года ограничения свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа. Она также находится под подпиской о невыезде.
Приговор в законную силу не вступил. Может быть обжалован и опротестован.